ЭЛЕГИЯ
Нам каждый день приходится оплакать
Не сбывшийся, но праведный порыв.
Бесплоден он в грядущем остается,
Но чувствуешь, что, потрясенный им,
Становишься ты чище, благородней...
О, жизнь, на что же ты? Какую ж дань
Мы принесем далекому потомству?
Где наших рук дела? И как узнают
Потомки имена отцов - не славных,
Но чья душа сражалася с судьбою,
С ее двумя орудьями - приманкой
Обетов лестных и нуждою бледной,
Чей дух окреп в святом негодованьи
И убивать привык свои надежды?..
Иль мы, несклонные главою падать
Пред пошлостью, лишь золотом могучей,
Лобзать привычную к злодейству руку,
Иль мы насмешка демона над миром?..
Друзья мои, сдержите строгий суд,
Не называйте робким малодушьем
Моей души мучительную думу...
И в пире молкнет шутка у меня,
И кубок падает, как эта дума
Внезапно сердце холодом охватит...
Так посреди безумства карнавала
Вдруг падают пестреющие маски,
И шарлатан, и пестрый арлекин
Исчезнут, как раздастся звон печальный,
Суровые монахи и поют
Протяжным голосом: "Memento mori" {*}.
14 декабря 1844
Примечания
"Отечественные записки", 1845, No 1, с. 238. Печатается по первой публикации с исправлением опечатки в ст. 11 ("оружьями") по автографу. "Memento mori" - первоначально: приветствие, которым обменивались члены монашеского ордена траппистов во Франции.