Аполлон Майков: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1854". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 9. Размер: 14кб.

Часть текста: - Как будто грозные прозванья Сама сковала им судьба, Чтоб обессмертить их деянья! Над ними стаей лебедей, Слетевших на берег зеленый, Из лож кругом сияют жены, В шелку, в зубчатых кружевах, В алмазах, в млечных жемчугах. Лишь шепот слышится в собраньи. Необычайная молва Давно чудесные слова И непонятные сказанья Носила в мире. Виден крест Был в небе. Несся стон с востока. Заря кровавого потока Имела вид. Меж бледных звезд Как человеческое было Лицо луны, и слезы лило, И вкруг клубился дым и мгла... Чего-то страшного ждала Толпа, внимать готовясь богу, И били грозную тревогу Со всех церквей колокола. Вдруг звон затих - и на ступени Престола папы преклонил Убогий пилигрим колени; Его с любовью осенил Святым крестом первосвященник; И, помоляся небесам, Пустынник говорил к толпам: "Смиренный нищий, беглый пленник Пред вами, сильные земли! Темна моя, ничтожна доля; Но движет мной иная воля. Не мне внимайте, короли: Сам бог, державствующий нами, К моей склонился нищете И повелел мне стать пред вами, И вам в сердечной простоте Сказать про плен, про те мученья, Что испытал и видел я. Вся плоть истерзана моя, Спина хранит следы ремня, И язвам нету исцеленья! Взгляните: на руках моих Оков кровавые запястья. В темницах душных и сырых, Без утешенья, без участья Провел я юности лета; Копал я рвы, бряцая цепью, Влачил я камни знойной степью За то, что веровал в Христа! Вот эти руки... Но в молчанье Вы потупляете глаза; На грозных лицах состраданья, Я вижу, катится слеза... ...

Входимость: 7. Размер: 21кб.

Часть текста: писал бы. Нечего делать, начинаю я, и начинаю потому, что решился вообще завести переписку и решился на это потому, что на днях попались мне мои письма, которые я писал к вам из-за границы. 2 Я об этих письмах всегда говорил, что они очень глупы; возвратясь из чужих краев, я увидал в журналах письмо об Испании и был поражен, как автор глубоко изучил Испанию в истор<ическом>, статистич<еском>, литератур<ном>, этнографич<еском> и пр. отношениях, а я-то, думаю, прожил год в Италии, и ничего этого не сделал, и писал только о том, что меня занимало. Теперь же я прочел их с великим удовольствием и очень рад, что не писал об Италии в разных отношениях, а писал о себе и свои мысли. Тогда я еще не знал, что такие письма (как об Испании) пишутся, не выезжая из города, по источникам. 3 После этого и стал сожалеть, что не вел ни журнала, ни переписки; впрочем, этого я не делал, все находясь под страхом внезапного взлома замков и осмотра жандармского. Ох, тяжелое время! сколько развития и жизни у нас украло оно! и подумать страшно. Но, кажется, времена меняются - можно писать письма, не видя над собою палки за откровенную мысль. Хочу начать журнал собственных мыслей. Как началась эта оттепель нынешнего царствования, вдруг проглянули во всех разные надежды и предприятия. Что касается до меня, то я вздумал было собрать свои стихи и издать их, но...

Входимость: 5. Размер: 90кб.

Часть текста: в вас робкую и трепетную надежду... Заменит ли оно то, утрата чего была для вас утратою как будто части вашего бытия, вашего сердца, вашего счастия: это другой вопрос,-- и только будущее может решить его... Явление подобного таланта особенно отрадно теперь... когда в опустевшем храме искусства, вместо важных и торжественных жертвоприношений жрецов, видны одни гримасы штукмейстеров, потешающих тупую чернь; вместо гимнов и молитв слышны или непристойные вопли самолюбивой посредственности, или неприличные клятвы торгашей и спекулянтов..." {В. Г. Белинский. Полн. собр. соч., т. VI, М., 1955, с. 7. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте (том, страница).} Признав Майкова "сильным дарованием" (VI, 7), Белинский подошел к его стихам строго критически: разделив их на "два разряда", он заявлял, что "повод к надежде на будущее его развитие" (VI, 9) дает лишь "первый разряд" --антологические стихи молодого поэта, созданные в духе древнегреческой поэзии. Об одном из них, стихотворении "Сон", критик успел дать восторженный отзыв еще в 1840 году, когда оно впервые появилось в "Одесском альманахе" за подписью М., ничего не говорившей тогдашнему литературному миру. Теперь, в статье 1842 года, Белинский выписывал это стихотворение полностью вторично: Когда ложится тень прозрачными клубами На нивы желтые, покрытые скирдами, На синие леса, на влажный злак лугов; Когда над озером белеет столп паров И в редком тростнике, медлительно качаясь, Сном чутким лебедь спит, на влаге отражаясь,-- Иду я под родной соломенный свой кров, Раскинутый в тени акаций и дубов; И там, с улыбкой на устах своих приветных, В венце из ярких звезд и маков темноцветных И с грудью белою под черной кисеей, Богиня мирная, являясь...

Входимость: 4. Размер: 7кб.

Часть текста: потомкам дальным, Что мы всё те же, как тогда, И что жива еще в России О христианской Византии Великодушная мечта! К тебе, Державин, как в молитве, К тебе зову! Услышь мой глас, Как слушал бард о чудной битве Простого пахаря рассказ. С тех пор как жреческий твой голос Умолкнул, много Русь боролась Со злым врагом и клеветой. В нас сил твоих недоставало К ним стать лицом, поднять забрало И грянуть речью громовой. Пора забыть наветы злые, Пора и нам глаза открыть И перестать нам о России С чужого голоса судить. Пора! Завеса разорвалась! В нас сердце русское сказалось! Мы прозреваем наконец В самосознании народном - Нам не в Париже сумасбродном, Не в дряхлой Вене образец. В Европе слишком много кровью Сама земля напоена; Враждой упорной, не любовью Взрастила чад своих она; Там человека гордый гений Зрел средь насильств и потрясений; Дух партий злобу там таит; Все живы старые обиды; Над каждым мрачной Немезиды Там меч кровавый тяготит. А мы за нашими царями, Душою веруя Петру, Как за искусными вождями, Пошли к величью и добру. Они одни лишь угадали, Какая мощь и разум спали В богатыре земли родной, Лишь бы монгольских зол заразу С него стряхнуть и, как...

Входимость: 3. Размер: 8кб.

Часть текста: как лист; Господа ль катят, шестерик валит - В стороне и те дожидаются; Тройка ль бойкая несет купчика, Пьян ямщик стоит, гонит что есть сил, - Да и ты, купец, поворачивай: Ровно птицы снуют всё фельдъегери. Только утро-свет замерещится, Уж скрыпуч обоз без конца ползет, Всё добро везут, кладь казенную, Вслед полки идут, едет конница, Кони фыркают, сабли звякают, Усачи сидят, подбоченились, Говорят-шумят добры молодцы, Пастуха корят рохлей-увальнем, Дураку кричат: "На кобылу сядь. Сядь на пегую, да лицом к хвосту, Мы с собой возьмем, прямо в вахмистры!" А потом идет артиллерия: Пушки медные, всё сердитые, Фуры крашены с сизым порохом; Офицер идет хоть молоденький, Только быстрый взгляд, носик вздернутый. Пастуха опять дразнят молодцы, Дурака корят рохлей-увальнем И с собой зовут позабавиться: "Эй, деревня, слышь! Зубки беличьи! Погрызи, поди, всласть и досыта, - У нас фуры вон всё с орешками, Всё с орешками, всё с чугунными". Им пехота вслед: вперед музыка, С запевалами, с пляской, с гиканьем; Ружья-что твой лес! Каски медные, Полы загнуты, сапоги в пыли: Идут - стонет дол! Чуешь - сила валит, Проучила меня зевать конница, Проучила глазеть артиллерия: Уж пехоте я в пояс кланялся, С головы скидал шапку старую, Заслужил пастух слово доброе. Брал я удали, заговаривал, Провожал солдат семь и восемь верст; Разузнал от них, на чем свет стоит, Сколько в свете есть городов и сел, И которые христианские, И которые басурманские; Как задумали злые нехристи - Полонить пришли землю русскую, Наругаться пришли над иконами, Обижать пришли царя белого; Да легко сказать - надо с бою взять, А на то пошло - так не выдадим: С нами бог и царь, дело правое. Ох, дорога ль моя, ты дороженька! Ты не долго...

Входимость: 3. Размер: 31кб.

Часть текста: отдельною от дел сего мира жизнию; оно направлено было исключительно к тому, чтобы украшать и утешать, и, надо сказать правду, исполняло свою задачу очень исправно, то есть обманывало и обольщало, насколько хватало у него сил. Будучи плодом досужества, оно обращалось исключительно к досужеству же; услаждало досуги досужих людей, и это сообщало ему тот чистенький, аристократический характер, который составляет необходимую принадлежность всякого рода успокоительных веяний и усладительных снов. Я лиру томно строю Петь скорбь, объявшу дух; Приди грустить со мною! Луна, печальных друг. Так говорил поэт-художник и совершенно основательно изображался на картинках с лирой в руках и с обращенными к небу очами. "Скорбь", которую он намеревался воспеть, вовсе не была скорбью действительною, хватающею за живое; это была та тихая, сладкая и неопределенная скорбь, потребность которой в особенности сильно чувствуется досужеством. Это не скорбь, а приятное чувство томного расслабления; человек доволен и счастлив; он хорошо обставлен, не чувствует над собою тяготения страшной материальной нужды; но в то же время смутно ощущает, что ему чего-то недостает. Это что-то недостающее, это нечто, составляющее необходимую подробность в общей картине жизни, и есть та самая "грусть", во свидетельницы которой приглашается луна и которая, в виде утратившего свою едкость дыма, доходит до обоняния досужего человека (благо, щели не окончательно наглухо законопачены!) из тех низменных пространств, где она зарождается, со всеми признаками действительного, а не увеселительного горя, где она зреет и обсеменяет почву своими проклятыми семенами. Коли хотите, это даже и не грусть совсем, а просто увеселительное представление, которому, для разнообразия, дается меланхолический характер. Тем не менее мы были бы неправы, не отдавши поэтам-художникам должной справедливости....

Входимость: 3. Размер: 4кб.

Часть текста: едет он, В походный плащ одет, в солдатской медной каске, Спокойно-грустен, строг и в думу погружен, - В нем виден каждый миг державный повелитель, И вождь, и судия, России промыслитель И первый труженик народа своего. С благоговением гляжу я на него, И грустно думать мне, что мрачное величье В его есть жребии: ни чувств, ни дум его Не пощадил наш век, клевет и злоязычья! И рвется вся душа во мне ему сказать Пред сонмищем его хулителей смущенным: "Великий человек! Прости слепорожденным! Тебя потомство лишь сумеет разгадать, Когда история пред миром изумленным Плод слезных дум твоих о Руси обнажит И, сдернув с истины завесу лжи печальной, В ряду земных царей твой образ колоссальный На поклонение народам водрузит". 5 марта 1854 Примечания Впервые - "Московские ведомости", 1898, 18 февраля. При жизни Майкова не печаталось. Загл. Майкову не принадлежит, но, по-видимому, было им признано, т. к. позднее стих, фигурирует в его записях как известное под именем "Коляска". Стих, было написано в дни, когда в период Крымской войны, в марте 1854 г., корабли английского флота вошли в Финский залив и угрожали Кронштадту. Панегирик Николаю I, прозвучавший в этом и ряде других стих. Майкова 1854-1855 гг., резко подорвал репутацию автора в кругах русской интеллигенции. Всеобщее возмущение и недоумение, вызванное позицией Майкова, точно выразил в своей...

Входимость: 3. Размер: 11кб.

Часть текста: стороне, Где вечная заря над головой струится, Где в поле по росе мой след еще хранится... В столицу приведен насильно точно я; Как будто, всем чужой, сижу на чуждом пире, И, кажется, опять я дома в божьем мире, Когда лишь заберусь на бережок ручья, Закину удочки, сижу в траве высокой... Полдневный пышет жар - с зарей я поднялся, - Откинешься на луг и смотришь в небеса, И слушаешь стрекоз, покуда сон глубокой Под теплый пар земли глаза мне не сомкнет... О, чудный сон! душа бог знает где, далеко, А ты во сне живешь, как всё вокруг живет... Но близкие мои - увы! - всё горожане... И странствовать в лесу, поднявшися с зарей, Иль в лодке осенью сидеть в сыром тумане, Иль мокнуть на дожде, иль печься в летний зной - Им дико кажется, и всякий раз я знаю, Что, если с вечера я лесы разверну И новые крючки навязывать начну, Я тем до глубины души их огорчаю; И лица важные нередко страсть мою Корят насмешками: "Грешно, мол, для поэта Позабывать Парнас и огорчать семью". Я с горя...

Входимость: 3. Размер: 8кб.

Часть текста: не оснуете драмы на карьере? хоть много писано на эту тему, но она еще ждет своего художника, а тема-то горячая). Ожидаю с нетерпением весны и уберусь скорей за город. Нет, кажется, города в России менее благоприятного для жизни писателя и особенно лирика, как Петербург, хотя, впрочем, приезжать в него месяца на три или на 4 в год полезно. Я всем здешним передаю мои московские впечатления и также все (или многое), что видел и слышал у Вас и Ваших; не знаю, верят ли мне; может быть, считают за помешанного - в одном только соглашаются, что "это люди честные". Писемский только очень доволен, что я с Вами познакомился, и укоряет Вас только в том, что зачем Вы ленитесь и ничего не работаете. На это я отвечаю: "может быть, и работает, кто его знает; ведь это не блины печь". Что касается до этой статьи, то есть работы, я должен признаться, что тоже ничего не могу делать. Сегодня занимался переборкою своих бумаг и нашел, что, кроме "Трех смертей", ничего нет у меня хорошего; от этого мне сделалось очень грустно; все не выдержано, незрело, есть попытки, задатки чего-то художественного, но ничего полного, готового, словом, хорошего. Только в "Трех смертях" есть места недурные. 5 Все же прочее надо или кинуть, или переделать. Мне кажется, что и книжка "1854-й год" по миновании нынешних обстоятельств утратит всякое достоинство. Досадно, да что делать! мало силы дано! Пожалуйста, если Григорьев будет что писать обо мне, попросите его, чтоб он писал строже, не стеснялся бы знакомством и знал бы, что я не рассержусь ни за какое мнение или приговор, если только это приговор не желчный и злой. Если же он будет только хвалить и умалчивать о дурном, то тогда я рассержусь, ибо, ей-богу, я лучше всех знаю, что чего стоит, по крайней мере в том, что...

Входимость: 2. Размер: 119кб.

Часть текста: волюмами последней даты: он охотно променял бы их на старые тетрадки да связку-другую пожелтевших писем. Если это применимо к поэту вообще, то к Майкову особенно, так как он был сдержанный и скупой лирик, а поэзия его носила тот экстенсивный и отвлеченный характер, который отобщал ее и от обстановки, и от индивидуальности поэта. Притом Майков почти не дал нам даже примечаний к своим стихам {4}, у него нет ни общего предисловия, ни введения (кроме частного к "Двум мирам", да к переводам), ни отрывков из писем при посылке или посвящении стихов, и, перечитывая его томы, где, кроме нескольких объяснений к переводам, весьма объективных и сжатых, редактор отметил только даты произведений, невольно вздохнешь о том, что у нас еще не в моде давать комментарии к своим произведениям, как у итальянцев (например, Леопарди, Кардуччи) {5}. Да позволено мне будет начать мою сегодняшнюю памятку {Первая глава была читана в заседании Неофилологического общества {6}.} по нашем классическом поэте выражением искреннего желания, чтобы деятели русской литературы озаботились заблаговременно собиранием материалов для объективного, критического издания творений А. Н. Майкова: нравственно-поэтические облики таких людей, как он, не должны теряться для истории нашего просвещения и истории всемирной поэзии, а без критического издания его творчество и поэтическая индивидуальность останутся закрытыми для всестороннего исследования и истолкования. Нужны варианты, черновики, письма. Шестой и седьмой томы тихонравовского издания Гоголя были,...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1854"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1854"